Гурам Амарян – известный комик, постоянный участник шоу «Открытый микрофон» и Stand-Up на канале ТНТ. А еще выпускник школы №52 и представитель народа езиды. О своей национальности Гурам часто рассказывает в интервью и шутит со сцены. Хотя в детстве ему приходилось сталкиваться с непониманием со стороны одноклассников и неприязнью. Но так, к счастью, было не всегда и не везде. И о таком месте, где не было деления по национальному признаку, где не было нетерпимости к тому, кем ты являешься по рождению, он рассказал нам.
До того, как попасть в 52 школу, я сначала два класса учился в столице Грузии - Тбилиси. Затем семья переехала в Новосибирск, и я пошел в одну из местных школ. Это был 2001 год, в школе учились ребята исключительно славянской внешности. Наверное, поэтому отношения с одноклассниками так и не сложились, меня не любили в классе.
У меня есть одно не самое приятное воспоминание с того времени: зимой в городе было много огромных сосулек. Однажды мои одноклассники сорвали несколько из них, стали бросать в меня и бежали за мной прямо до моего подъезда.
К счастью, буквально через год мы переехали оттуда, потому что у меня начались проблемы со здоровьем из-за местного климата. Так в 2002 году я попал в 52-ю школу Нижнего Новгорода и до конца 11 класса проучился в ней.
Школа №52 - многонациональная, потому что у большинства детей родители работают на Центральном рынке в Канавинском районе.
Уже здесь у меня не было проблем и сразу сложились прекрасные отношения. Русские ребята не относились к представителям другой национальности как-то иначе.
Школа №52 - многонациональная, потому что у большинства детей родители работают на Центральном рынке в Канавинском районе.
Уже здесь у меня не было проблем и сразу сложились прекрасные отношения. Русские ребята не относились к представителям другой национальности как-то иначе.
В школе не было такого, чтобы представители одной диаспоры общались только друг с другом. Куда удобнее было дружить между собой в классе, чем с теми, кто учился старше или младше. Так получилось и у меня - с моим лучшим другом, таджиком по национальности, мы дружим со школьной скамьи уже 17 лет.
Было много учителей, которые создавали дружескую атмосферу в школе. Она была возможна благодаря организации школьных мероприятий, одним из которых был КВН. Впервые я поучаствовал в нём, когда учился в 8 классе - тогда одиннадцатиклассникам в одну из сценок нужен был ребенок. Я вышел на сцену и понял, что мне очень понравилось выступать. Поэтому в 10 классе мы собрали уже свою команду, которая называлась “52 регион”. Выступали не только на школьном уровне, но и на городском. Мне нравилось писать шутки, но многие ребята из школы не хотели играть в КВН, а меня к этому всегда тянуло.
Было много учителей, которые создавали дружескую атмосферу в школе. Она была возможна благодаря организации школьных мероприятий, одним из которых был КВН. Впервые я поучаствовал в нём, когда учился в 8 классе - тогда одиннадцатиклассникам в одну из сценок нужен был ребенок. Я вышел на сцену и понял, что мне очень понравилось выступать. Поэтому в 10 классе мы собрали уже свою команду, которая называлась “52 регион”. Выступали не только на школьном уровне, но и на городском. Мне нравилось писать шутки, но многие ребята из школы не хотели играть в КВН, а меня к этому всегда тянуло.
Однажды в финале районного этапа, во время выступления нашей команды, я рассказал какую-то шутку, и зал начал смеяться и хлопать. В тот момент я поймал себя на мысли, что мне приятно, когда мои шутки нравятся людям. Я подумал: «Ого, так можно! Всё, я отсюда не уйду». Это невероятное ощущение. Поэтому я остался в юморе.
Когда мы играли в КВН в школе, то не было шуток, которые затрагивали чью-то национальность. Были шутки об учебе, экзаменах, редко было что-то колоритное. Эта тема уже появилась в университете, потому что там это “заходило”, на такой юмор реагировали как-то острее. Я всегда считал, что имею право так шутить, потому что в жизни постоянно сталкиваюсь с предвзятым отношением из-за моей национальности. Некоторые люди начали осуждать меня за такой юмор. Но в свою очередь я им говорю: “Пока меня по 3 раза проверяют в аэропорту - я имею моральное право на эту тему шутить, потому что каждый день переживаю это”. В данный момент эта тема перестала быть основной, и сейчас я стараюсь больше говорить о своих корнях, потому что, в первую очередь, именно мне интересно в этом разбираться.
Но если возвратиться в школьные годы, то шутки на национальную тему самим детям были не интересны и не нужны.
Я уже к старшим классам начал понимать, что снаружи, не в школе, отношение к людям иной национальности совсем другое. Для меня не было удивлением, что где-то нас не любят и хуже к нам относятся. Моего отца в начале 2000-х постоянно останавливала полиция, чтобы проверить документы. Иногда, когда ему нужно было съездить в Москву, он брал меня с собой, потому что людей с детьми почти не проверяли. Даже в Нижнем было так, что я со своим школьным другом убегали от толпы скинхедов. Мы, конечно, успели забежать в подъезд, но было страшно.
В школе всё было иначе - там было безопасно и крайне комфортно. Я как будто не замечал, что она многонациональная. Да и сами дети никогда не делали акцент на этом, потому что все привыкли друг к другу. Мы подсознательно считали, что все школы должны быть такими же.
